Иван Иванович Черевичный родился 31 марта 1909 года в селе Голта Ананьевского уезда Херсонской губернии.

В 1926 году окончил 7 классов школы в родном селе. В 1930 году – авиационную школу, пребывал лётчиком в запасе и работал слесарем на заводе в Москве. В 1931 году, окончив Московскую школу лётчиков Осоавиахима, остался при ней лётчиком-инструктором.

Иван Черевичный с 1934 года был пилотом в Управлении полярной авиации Главсевморпути. Участвовал в исследовании новых воздушных трасс в Сибири, осуществлял ледовую разведку Карского и моря Лаптевых, помогал проводить суда по Севморпути, а в 1938 году участвовал в снятии экспедиции И. Д. Папанина с дрейфующей станции «Северный полюс».

В 1941 году Черевичный возглавил воздушную экспедицию, которая на самолёте «СССР Н-169» совершила несколько посадок на лёд в районе Арктического бассейна и впервые достигла района полюса относительной недоступности или «Полюса недоступности» – точки, которая равноудалена от участков суши или других удобных путей достижения. К началу 1940-х годов эта область была чуть ли не единственной, куда не удалось проникнуть ни одному человеку.

За 144 лётных часа самолёт, ведомый Иваном Черевичным, преодолел расстояние в 26 000 км. По оценкам известных полярных исследователей таких как О. Ю. Шмидт, И. Д. Папанин – это была победа, соизмеримая с покорением Северного полюса. Это был не просто мировой рекорд и техническое достижение, но и важное для науки событие.

Понятие полюса недоступности впервые ввёл полярный исследователь Вильялмур Стефанссон. В 1920 году он обозначил точку в Арктике, в полутора тысячах км от острова Врангеля, – наиболее удалённую от береговой линии со всех сторон, достичь которую сложнее, чем Северный полюс. С тех пор на планете выделяют множество полюсов недоступности.

Северный полюс недоступности неслучайно так долго оставался большим «белым пятном» на карте Арктики. Достижение этой точки было куда менее ценно, чем заветного Северного полюса. Также он был равноудалён от суши. Если Северный полюс пытались штурмовать с северной оконечности Гренландии, то полюс недоступности не обладал таким преимуществом. Тяжёлые льды восточной Арктики были не по зубам ледокольным судам того времени.

Надежда оставалась лишь на авиацию, которая в 1920–1930-е годы занималась либо достижением Северного полюса, либо исследованием трассы Северного морского пути и арктических архипелагов. Ледовые дрейфы «Фрама» (1893–1896 гг.) и «Г. Седова» (1937–1940 гг.) также не затронули эту часть Арктики, пройдя по касательной, не открыв завесу тайн этой арктической области. Поэтому район полюса недоступности в силу объективных и субъективных причин долго оставался неизведанным местом в Арктике.

Тем не менее, ещё в 1920-е годы были совершены первые попытки прорваться сюда. В 1927 году американский лётчик Губерт Уилкинс вместе с Беном Эйельсоном вылетели с мыса Барроу (северная оконечность Аляски) и смогли добраться до границы «белого пятна», хотя до полюса недоступности так и долетели. Однако это было достижением полярной авиации, ведь в этой точке до них никто не бывал. Даже Руаль Амундсен во время экспедиции на дирижабле «Норвегия» в 1926 году отмечал, что в этом районе не найдено ни одного подходящего для посадки места. Г. Уилкинс измерил глубины океана в этом месте, получив эхолотом невероятные 5440 м, которые не подтвердились в дальнейшем. Вероятно, такие измерения были получены из-за не заглушенного двигателя самолёта. На обратном пути лётчики потерпели крушение, но смогли выжить и героически дойти до мыса Барроу. После первой попытки человека проникнуть в этот район полюс недоступности полностью оправдал своё название!

«Белые пятна» на карте всегда порождали множество легенд. Вот и про полюс недоступности ходили разные толки. Одни говорили, что там находится огромная суша – Земля Гарриса, другие – что там бесконечные льды и безжизненное пространство, а третьи – что там может скрываться полярная страна с богатым растительным и животным миром, и даже племенем онкилонов, которые когда-то давно покинули северо-восточную оконечность Азии.

После станции «Северный полюс», в ГУСМП хотели снарядить станцию «Северный полюс-2», как раз, отправив на Полюс недоступности. Однако надвигающаяся война не дала сбыться этим планам, поэтому «СП-2» будет высажена лишь в 1950 году – там, где и предполагалось. Снарядить специальный рейс Главное управление Севморпути в 1939–1940 годы тоже не могло. Поэтому И.И. Черевичный и В.И. Аккуратов в августе 1939 года и июле 1940 года на неспециализированном гидросамолёте «СССР Н-275» дошли до широт 79° северной широты (с.ш.) и 82° с.ш., соответственно, в районе долготы полюса недоступности. Эти полёты разубедили в его недоступности.

Утвердить программу экспедиции лётчикам помогли связи. Поздней осенью Черевичный и Аккуратов отправились напрямую в кабинет к И.Д. Папанину. Там они предложили план экспедиции, впервые высказали идею о «летающей лаборатории», ведь предполагалось не просто высадиться в точках, но провести за исследованиями в каждой из них по нескольку дней, после чего вернуться на базу и совершить новый полёт. Учитывая, что это был компромиссный вариант между дрейфующей станцией в районе полюса недоступности и отсутствием экспедиции вообще, Папанин пообещал созвать совет для обсуждения экспедиции.

Однако план не утверждался, после чего лётчики обратились к И.П. Мазуруку – начальнику Управления Полярной авиации СССР, который тоже предупредил о бюрократических трудностях, но пообещал поддержку. Даже состоялась встреча с самим А.Н. Туполевым, конструктором самолёта Г-2 (АНТ-6), на котором планировалось лететь. Он был краток: «Шпарьте, ребята! Г-2 чёрта выдержит. А инспекции не попадайтесь!»[2] И передал привет белым медведям.

В декабре 1940 года программа экспедиции к полюсу недоступности была представлена в Арктическом институте и поддержана профессором В.Ю. Визе и другими учёными. По плану предполагалось совершить три полёта с острова Врангеля в область «белого пятна», выполнив при этом комплекс работ по гидрологии, магнитологии, метеорологии, астрономии, актинометрии и определению силы тяжести. Научную группу возглавлял директор Арктического института Я. С. Либин, что говорило о высочайшем уровне научной подготовки экспедиции. Астрономом-магнитологом был назначен М.Е. Острекин, метеорологом – Н.Г. Черниговский. Всего в экспедиции приняли участие десять человек.

После всех согласований в январе 1941 году ГУСМП утвердила план экспедиции. Самолётом экспедиции был выбран АНТ-6 «СССР Н-169», на котором В. И. Аккуратов вместе с И.П. Мазуруком участвовал в высадке папанинцев на льдине. В 1939–1940 году самолёт принимал участие в советско-финляндской войне в качестве бомбардировщика и был не в лучшем состоянии. Однако после замены двигателей и ремонта стал выглядеть как новенький.

Экспедиция была снаряжена специальными компасами, некоторые из них были изготовлены самим Валентином Аккуратовым – штурманом экспедиции. В высоких широтах обычные компасы часто подводили из-за особенностей земного магнетизма, поэтому навигация в тех местах была непростым делом. Помимо прочего снаряжения, было взято на несколько месяцев провизии, разработанной Институтом общественного питания и рассчитанной на 4200 калорий в сутки![3]

5 марта 1941 года в 10:30 утра самолёт СССР Н-169 стартовал с Захаркинского аэродрома полярной авиации в Москве. Провожали в неизведанное И.Д. Папанин, П.П. Ширшов, И.П. Мазурук и другие.

Для прыжка к полюсу недоступности нужно было сначала добраться до острова Врангеля, поэтому маршрут выглядел следующим образом: Москва – Архангельск – Амдерма – мыс Желания (Новая Земля) – о. Рудольфа (Земля Франца-Иосифа) – мыс Северный (Северная Земля) – мыс Челюскин – залив Кожевникова – о. Котельный (Новосибирские острова) – о. Врангеля.

Полёт от Москвы до о. Рудольфа был уже хорошо известен, и до мыса Челюскин лётчики долетели без особых затруднений. У острова Котельного (Новосибирские острова) В. Аккуратов и И. Черевичный производили ранее ледовые разведки и также знали, куда идти. Путь от Новосибирских островов до островов Жанетты и Врангеля был гораздо менее изученным и проходил в сложных условиях, некоторые участки преодолевались впервые, но лётчики смогли посадить самолёт в бухте Роджерса на базе о. Врангеля.

26 марта, после четырёх дней подготовки на острове Врангеля, самолёт вылетел в сторону «белого пятна», но вскоре вернулся на базу: отказал один из моторов. Лишь 2 апреля вновь удалось вылететь к цели.

Навигация была непростой, магнитное склонение в этих местах было ещё неизвестно, однако, сбросив для ориентира дымовые бомбы, 3 апреля в 4:00 по московскому времени экспедиция приземлилась на подходящую для посадки льдину (№ 1). Координаты льдины – 81°27’ северной широты и 181°15’ восточной долготы, здесь полярники провели пять суток, развернув небольшой лагерь из нескольких палаток, метеостанции и радиоантенны.

На полюсе относительной недоступности был водружён советский флаг и установлена связь с мысом Шмидта, в Москву было передано короткое сообщение об успешной посадке и начале научных работ. Была взорвана ледяная лунка, над ней установили палатку, а внутри – глубоководную лебедку.

Открытия не заставили себя долго ждать. После гидрологических измерений дно было достигнуто на глубине 2647 м, что опровергало измерения Г. Уилкинса и мнения многих учёных о глубине больше 5 км на полюсе недоступности. Также батометром удалось взять образцы грунта. Считалось, что здесь находится и «полюс безжизненности», но учёный Н.Т. Черниговский обнаружил креветок, предположив, что здесь наверняка обитают и более развитые формы жизни.

На второй день радист Александр Макаров установил прямую радиотелефонную связь с Москвой, говорил И.Д. Папанин:

«– Как расположились? – спросил он.
– Привет, Иван Дмитриевич! Расположились хорошо, живём в двух палатках. В них сравнительно тепло, – отвечал Черевичный.
– Какая у вас погода?
– До сих пор была ясная, Дул слабый ветер. Сейчас метеоусловия несколько ухудшились. Термометр показывает тридцать пять градусов мороза.
–Каковы данные льдины?
–Льдина хорошая. Толщина её два метра. Она ограждена грядами торосов.
– Сколько дней намерены работать? Как себя чувствуют участники экспедиции?
– Предполагаем закончить все работы за пять-шесть дней. Чувствуем себя великолепно. Всем шлём горячий привет!»[4]

Быт в лагере «летающей лаборатории» был суровым, приходилось очень много работать, проводить исследования. После вахты доползали до палаток и, не раздеваясь, спали урывками по 2-3 часа. В палатках несмотря на обогрев примусов, температура держалась на уровне –20°, но под утро (примусы на ночь обязательно выключались) палатки промерзали до –40°. В экспедиции также использовалась бензиновая печка. Рассчитанных калорий в питании хватало еле-еле.

В такой обстановке нельзя было без юмора и дружеских шуток. Например, как-то раз дежуривший у лебёдки Н.Т. Черниговский сделал невероятное открытие: вытянул на лебёдке круг украинской колбасы и пол-литра водки. На бирке было подписано: «За усердие. Дорогому Николе от Нептуна»[5]. Вот так разбавлялись суровые будни на льдине.

На первой льдине М.Е. Острекину удалось точно определить магнитное склонение – это были первые сведения о земном магнетизме этого района. Также В.И. Аккуратов впервые составил карту изодинам для полётов в Арктику, которую впоследствии всегда использовали полярные лётчики, заменив в высоких широтах применение карты магнитного склонения.

После нескольких дней исследований экспедиция вернулась на остров Врангеля для подготовки второго полёта.

17 апреля самолёт И. Черевичного достиг второй льдины. Был быстро разбит лагерь, взорвана лунка, расставлены все приборы и начаты наблюдения. Координаты льдины №2 равнялись 78°31’ с.ш. и 176°46’ в.д.

Здесь глубины океана достигали 1856 метров, что было не очень далеко от первого значения и очень далеко от значений Г. Уилкинса. И.Д. Папанин отказал лётчикам в посадке в точке Г. Уилкинса для измерения глубин, поэтому повторного измерения там не проводили. Также были обнаружены следы песца, что ещё раз опровергло мнение о «полюсе безжизненности». Ученые сделали ещё одно крупное открытие: слой тёплых атлантических вод доходит до восточной Арктики и был обнаружен ещё на первой льдине.

На второй льдине исследователи неожиданно повстречались с белым медведем. Валентин Аккуратов описывает эпизод после того, как увидел белого медведя в паре метров от себя следующим образом:

«Не раздумывая, с молниеносной быстротой я нырнул обратно в палатку и распорол заднюю стенку, чтобы проскочить в самолёт за карабином. Со стороны всё это, вероятно, выглядело весёлой, но бездарной кинокомедией. Босиком, в одних трусах при –30° голый человек – и рядом великолепный белый медведь. Оба напуганы и оба жаждут знакомства…»[6]

Каминский спустился по трапу самолёта с карабином, но вдруг …

"Не стрелять, буду фотографировать! – закричал Черевичный. – Это же доказательство, что "полюса безжизненности" нет!».[7]

Встреча с медведем ещё раз доказала, что на полюс недоступности заходят даже крупные арктические звери, а выдержке советских полярников можно только позавидовать. Так его и оставили. Четыре дня он приходил к полярникам и рылся в их отбросах. 17 апреля, когда экспедиция готовилась к взлёту, медведь сначала подошёл к самолёту, а затем убежал в торосы после того, как заревели двигатели.

23 апреля экспедиция посетила льдину №3, посадка была удачной, но пошла трещина по левой лыже, которую вскоре починили. Льдина №3 оказалось большой – 2х2,5 км. Координаты – 79°56’ с.ш., 190°05’ в.д. Глубины океана здесь показали 3368 метров, что было самым большим измерением. 28 апреля все исследования были завершены, и самолёт взял курс на остров Геральд, чтобы выяснить, существует ли легендарный остров Крестьянки. В итоге никаких земель в том районе обнаружить не удалось. Ещё один остров-призрак исчез с карт! Как и Земля Гарриса, которую исследователи тоже не нашли.

29 апреля самолёт СССР Н-169 приземлился в бухте Роджерс на острове Врангеля. 5 мая экспедиция стартовала домой, в Москву, по маршруту о. Врангеля – о. Котельный – устье р. Таймыры – мыс Желания – пролив Маточкин Шар – Амдерма – Архангельск – Москва. За это время была проведена ледовая разведка на пути, и весь маршрут до Архангельска занял три дня, установив рекорд перелёта от о. Врангеля до Архангельска.

В Москве самолёт приземлился 11 мая 1941 года, за 41 день до начала Великой Отечественной войны. Из-за начавшейся войны экспедиция стала торжественной точкой в героической эпохе освоения советской Арктики, начатой в 1930-е годы. Мемуары Валентина Ивановича Аккуратова значительно популяризировали эту экспедицию. Его воспоминания, издаваемые весь послевоенный период, намного превысили стотысячный тираж.

Научные достижения экспедиции были очень масштабными, но опубликованы были только после войны, в 1946 году, в труде ААНИИ и ГУСМП – «Экспедиция на самолёте "СССР-Н-169" в район "полюса недоступности". Научные результаты».

Во-первых, область полюса относительной недоступности была открыта и комплексно исследована на протяжении 14 суток новым методом «летающей лаборатории». Причём в трех точках равностороннего треугольника.

Во-вторых, измерения глубины океана, полученные Г. Уилкинсом на границе этого района, подверглись серьёзной корректировке – в реальности они оказались гораздо меньше. Это показали семь сделанных измерений глубины.

Было доказано, что слой атлантических вод доходит до этих мест. Были взяты образцы грунта со дна океана и доказано, что здешние воды наполнены морскими обитателями, а по льдам сюда заходят арктические звери. Мнение о «полюсе безжизненности» в этой точке было опровергнуто, как это ранее сделал П.П. Ширшов на Северном полюсе. Учёные получили бесценные данные о земном магнетизме этого района, позволившие здесь летать самолётам. Были опробованы усовершенствованные приборы и выработаны новые способы навигации, которыми будут пользоваться советские лётчики в дальнейших высокоширотных экспедициях, уже после войны.

Ледовая разведка на многих участках полёта проводилась впервые. Всего экспедиция преодолела 26 000 км, проведя в воздухе 144 часа. Было опровергнуто существование Земли Гарриса и острова Крестьянки. Белых пятен в Арктике почти не осталось – кроме, пожалуй, области за Северным полюсом в направлении США, где пролетали В.П. Чкалов и М.М. Громов. Из-за большой высоты они не видели, что находится внизу.

Об успехе новаторского метода «летающей лаборатории» говорит тот факт, что ещё 10 апреля 1941 года, до возвращения самолёта СССР Н-169 в Москву, П.П. Ширшов предлагал в 1942 году организовать на самолётах ТБ-3 серию подобных экспедиций. Однако из-за войны это удалось сделать лишь в 1948 году. Метод «летающей лаборатории», выработанный В.И. Аккуратовым, будет использован в многочисленных высокоширотных экспедициях «Север» на протяжении всего послевоенного периода, а станция «Северный полюс-2» высадится недалеко от этого района, который уже не был большим «белым пятном».

Иван Иванович Черевичный награждён тремя орденами Ленина, орденом Красного Знамени, двумя орденами Трудового Красного Знамени (03.05.1940 г., «за выдающиеся заслуги в деле освоения Северного морского пути и районов Крайнего Севера, а также за образцовую и самоотверженную работу в период арктических навигаций 1938 и 1939 годов»; …), орденами Красной Звезды, «Знак Почёта», медалями.

В честь Ивана Черевичного названа бухта в море Лаптевых (полуостров Таймыр).

Список использованной литературы:

1. В.И. Аккуратов. В высоких широтах. М., Ленинград. 1947 г.
2. В.И. Аккуратов. Лёд и пепел. М., 2001 г.
3. Экспедиция на самолёте «СССР-Н-169» в район «полюса недоступности». Научные результаты. М., Ленинград, 1946 г.
4. М.И. Белов. История открытия и освоения Северного морского пути. Т. IV. Ленинград, 1969 г.


[1] В.И. Аккуратов. В высоких широтах. С. 114.
[2] В.И. Аккуратов. Лёд и пепел. С. 29.
[3] Там же. С. 110.
[4] В.И. Аккуратов. Лёд и пепел. С. 109-110.
[5] Там же. С. 110.
[6] В.И. Аккуратов. Лёд и пепел. С. 121.

[7] В.И. Аккуратов. Лёд и пепел. С. 121.