Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана (1910 – 1915 гг.) навсегда вошла в историю российской науки и мореплавания. Всемирную известность обрёл и её начальник в 1913 – 1915 гг. – Борис Андреевич Вилькицкий. В предлагаемой вниманию читателей статье хотелось бы осветить его биографию до и после «экспедиции века», затронув историю полярных экспедиций, в которых он принимал участие после 1917 г. Об этом немного уже рассказывалось в статье «1919-й год: Белое движение в Арктике».

Прежде чем перейти непосредственно к биографии Б.А. Вилькицкого, необходимо рассказать о его отце – А.И. Вилькицком. Он оказал влияние на выбор жизненного пути своего сына, который смог стать достойным продолжателем его трудов.

Андрей Ипполитович Вилькицкий (1858 – 1913) был выдающимся русским гидрографом. Он занимался исследованиями на Онежском озере и в арктических морях. В 1894 – 1896 гг. возглавлял Гидрографическую экспедицию по изучению устьев Оби, Енисея и части Карского моря. В 1898 – 1901 гг. Вилькицкий-старший командовал Гидрографической экспедицией Северного Ледовитого океана, работавшей в западном секторе Арктики. С 1907 г. и до конца жизни А.И. Вилькицкий руководил Главным гидрографическим управлением. В одном из некрологов было отмечено:

К заслугам А.И. Вилькицкого также можно отнести учреждение специального Корпуса гидрографов, в который вошли офицеры соответствующей специальности, учреждение мастерской мореходных инструментов. Именно А.И. Вилькицкий был одним из главных инициаторов создания Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана, принёсшей мировую славу его сыну. В 1913 г. Андрей Ипполитович был зачислен в Корпус гидрографов со званием гидро­графа-геодезиста, произведён в полные генералы Корпуса гидрографов и уволен от службы по болезни. Умер А.И. Вилькицкий в Санкт-Петербурге, похоронен на Смоленском православном кладбище. Эпиграфом к воспоминаниям о нём стали слова, чётко отразившие всю жизнь этого человека: «Он беречь своих сил не умел».

Неудивительно, что оба сына А.И. Вилькицкого – Борис и Юрий (1888 – 1905; умер, будучи кадетом Морского корпуса) выбрали флотскую карьеру. Помимо двух сыновей у А.И. Вилькицкого были две дочери – Вера и Лидия.

1 сентября 1897 г. Борис Вилькицкий был принят воспитанником в Морской кадетский корпус. На судьбу Б.А. Вилькицкого с юности большое влияние оказало тесное знакомство его отца с известным деятелем Российского флота – Иваном Константиновичем Григоровичем (1853 – 1930), который в 1911 – 1917 гг. занимал пост морского министра.

6 мая 1903 г. Б.А. Вилькицкий был произведён в мичманы и зачислен в 20-й флотский экипаж. С июня 1903 г. по март 1904 г. он находился во Франции, в Тулоне, куда отправился в качестве сопровождающего с командой нижних чинов, которым предстояло служить на эскадренном броненосце «Цесаревич», построенном на французском заводе фирмы «Форж и Шантье».

Вилькицкий-младший был назначен штурманским офицером «Цесаревича», участвовавшего в обороне Порт-Артура во время Русско-японской войны 1904 – 1905 гг. 27 января 1904 г. во время атаки японцев на Порт-Артур «Цесаревич» был торпедирован японским миноносцем. Броневая противоминная переборка хорошо выдержала взрыв торпеды. Несмотря на крен, «Цесаревич» остался на плаву и всю ночь отражал атаки японских миноносцев. Поскольку броненосец вышел из строя на долгое время (его ремонт продолжался до июня 1904 г.), за счёт его офицеров и команды частично пополнили некомплект на оставшихся боеспособных кораблях эскадры (часть же офицеров и матросов перевели на сухопутный фронт). Мичману Вилькицкому приходилось выполнять самые разные задачи – от участия в десантных операциях до рисования схематических чертежей и силуэтов японских кораблей.

Капитан 1 ранга Григорович был 28 марта 1904 г. был произведён в контр-адмиралы и назначен командиром порта Порт-Артур. Через два месяца вслед за Григоровичем с «Цесаревича» был списан и Б.А. Вилькицкий, поступивший в распоряжение командира Порт-Артура. С июня 1904 г. Борис Андреевич был адъютантом командира порта. Через некоторое время, по воспоминаниям сослуживца - мичмана Д.И. Дарагана - «Бобка Вилькицкий побранился с Григоровичем, ушёл из его блиндажей на дачных местах и пошёл воевать». Можно лишь предположить, что молодой офицер рвался принять участие в боях, а его покровитель, возможно, стремился сберечь молодого человека от вражеской пули. Несмотря на некоторые трения, Григорович так характеризовал своего подчинённого за первый год службы: «Познания в морской и строевой службе прекрасные. Главное, видно любовь к службе и любознательность...».

18 ноября 1904 г. в сражении за гору Высокую Вилькицкий был ранен пулей в грудь навылет. Чуть больше чем через месяц Порт-Артур был сдан, и Вилькицкий, как и многие другие моряки, оказался в японском плену. Там он пробыл недолго – уже 18 января 1905 г. его отпустили из города Нагасаки. За участие в Русско-японской войне Вилькицкий получил ряд боевых наград: ордена Святого Станислава 3 степени с мечами и бантом; Святого Владимира 4 степени с мечами и бантом; Святой Анны 4 степени с надписью «за храбрость»; серебряную медаль в память о Русско-японской войне 1904 – 1905 гг.; орден Святой Анны 3 степени с мечами и бантом; нагрудный знак для защитников крепости Порт-Артур.

После возвращения на Балтику, в августе 1905 г. Борис Андреевич был зачислен в штурманские офицеры 2-го разряда. 6 декабря 1905 г. Вилькицкий получил чин лейтенанта «за отличие по службе». В 1908 г. окончил Николаевскую морскую академию (гидрографический отдел).

6 декабря того же года он был произведён в чин старшего лейтенанта и продолжил службу на Балтике. Современники отмечали его способности к штурманскому делу. Неудивительно, что 17 декабря 1912 г. капитана 2 ранга Б.А. Вилькицкого (в этот чин он был произведён несколькими днями ранее) назначили на должность флагманского штурманского офицера Штаба командующего Морскими силами Балтийского моря.

9 мая 1913 г. Б.А. Вилькицкий удостоился благодарности командующего флотом адмирала Н.О. Эссена за свои труды. 6 декабря 1912 г. произведён в чин капитана 2 ранга. В этот же период он принимал участие в гидрографических и геодезических работах на Балтике и на Дальнем Востоке.

С 1910 г. начала свою работу Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана (ГЭСЛО). Построенные в Санкт-Петербурге ледокольные транспорты «Таймыр» и «Вайгач» перешли во Владивосток и каждый год стирали «белые пятна» с карты Арктики. Борис Андреевич, будучи опытным штурманом и человеком, которого влекло к себе всё неизведанное, мечтал принять участие в экспедиции с момента её сформирования. Но против этого категорически выступил его отец, мотивируя тем, что ему неудобно будет активно заниматься поисками экспедиции в случае её исчезновения во льдах, если на борту одного из судов будет находиться его сын. Лишь после смерти отца, в 1913 г., Б.А. Вилькицкий стал командиром «Таймыра» и помощником начальника экспедиции генерал-майора И.С. Сергеева. После того, как из-за тяжёлой болезни Сергеев был вынужден покинуть экспедицию, Вилькицкий возглавил её.

Не будем подробно останавливаться на ходе работ экспедиции – об этом написано немало. Её главными итогами стало открытие Земли Императора Николая II, островов Генерала Вилькицкого, Цесаревича Алексея, Старокадомского, Новопашенного, а также первое в истории сквозное плавание (с одной зимовкой) по Северному морскому пути в направлении с Востока на Запад. Помимо географических открытий, создания описаний и карт акваторий, ранее малоизученных мореплавателями, в ходе экспедиции была собрана обширная информация о течениях, льдах, атмосферных и магнитных явлениях.

3 сентября 1915 г. «Таймыр» и «Вайгач» пришли в Архангельск. Первая Мировая война не дала возможности продолжать работы, и экспедиция была расформирована. Во время Первой мировой и последовавшей за ней Гражданской, часть офицеров погибла, а некоторые, во главе с Б.А. Вилькицким, оказались в эмиграции. Из-за этого научные результаты ГЭСЛО не были в должной форме обработаны и изданы. Не успел выпустить серьёзных работ и Б.А. Вилькицкий (он опубликовал ряд научно-популярных статей, как в России, так и в эмиграции). Впрочем, для мореплавателей данные, полученные в ходе работ ГЭСЛО, были доступны практически сразу после её завершения. Один из активных участников экспедиции А.М.Лавров писал в 1929 г. в рецензии на книгу Э.Е. Арнгольда – врача транспорта «Вайгач»:

Фундаментальный труд об истории экспедиции подготовил Н.И. Евгенов – помощник начальника ГЭСЛО и выдающийся советский учёный. Но издать его при жизни он не смог. Лишь в 1985 г., благодаря усилиям доктора географических наук В.Н. Купецкого в свет вышла работа, посвящённая научным результатам экспедиции. В полном же объёме труды Евгенова увидели свет лишь в год столетия открытия Земли Императора Николая II.

Существует версия о том, что начальник экспедиции и офицеры судов изначально хотели дать вновь открытой земле название Тайвай (в честь «Таймыра» и «Вайгача»). Информация об этом была опубликована во Владивостокской газете «Далёкая окраина» вскоре после прибытия транспортов из исторического плавания. Но сам Вилькицкий в докладе, сделанном во Владивостоке (и опубликованном в той же газете), писал:

В 1914 г. приказом морского министра вновь открытый остров был назван Землёй Императора Николая II. Пролив между землёй и островом в 1916 г. получил название в честь Цесаревича Алексея (это название никогда не фигурировало на географических картах). Названия же островов, данные в честь представителей царствующего Дома Романовых, до середины 1920-х гг. наносились на карты, выпущенные уже в СССР.

В 1916 г. правительство России обратилось к иностранным государствам с посланием, в котором было официально заявлено о присоединении новых земель, открытых экспедицией Б.А. Вилькицкого к Российской Империи. Эта нота была подтверждена советским правительством в 1924 г.

Спустя тринадцать лет после открытия, в 1926 г., постановлением Президиума ВЦИК Земля Императора Николая II была переименована в Северную Землю, а остров Цесаревича Алексея – в Малый Таймыр. Имя Старокадомского сохранилось за открытой им частью суши.

Что интересно, ни в 1913, ни в 1926 гг. не были точно известны количество, расположение и площадь вновь открытых земель. Их комплексное и подробное исследование (включавшее нанесение на карту) провела в 1930 – 1932 гг. Североземельская экспедиция под руководством Г.А. Ушакова. Именно её начальник и участники стали авторами большинства современных топонимов архипелага.

За свои исследования в Арктике Вилькицкий был награжден Императорским Русским географическим обществом Константиновской медалью (1914 г.) и золотыми медалями французского Географического общества и Шведского общества антропологии и этнографии (эту награду он получил уже в эмиграции, в 1926 г.).

Естественно, что как боевой офицер он не мог оставаться в стороне от военных действий. В ноябре 1915 г. Борис Андреевич принял командование эсминцем «Летун».

Год спустя (7 ноября 1916 г.) корабль подорвался на мине, поставленной германской подводной лодкой в одиннадцати милях от Ревельской гавани. Во время катастрофы корабль получил серьёзные повреждения в кормовой части, пострадало девятнадцать человек, но при этом, как свидетельствуют документы, «личный состав корабля в течение всего времени после аварии сохранял полное спокойствие, мужество и самообладание».

В 1917 г. Вилькицкий удостоился одной из высших военных наград Российской Империи – Георгиевского оружия за участие в постановке важного по своему значению минного заграждения, поставленного в ночь с 4 на 5 октября 1916 г. в тылу неприятеля у мыса Стейнорт в восточной части Балтики. В представлении особо отмечено, что русские эсминцы «…во время постановки разошлись на близком расстоянии с неприятельскими миноносцами».

После Февральской революции 1917 г. началась «демократизация» (а фактически – развал) вооружённых сил. Во время трагических событий, которые произошли в Кронштадте в феврале-марте 1917 г. – массовых убийств офицеров своими же матросами -- опасность угрожала и Вилькицкому. По воспоминаниям его жены, в него стреляли с берега и пуля пробила ему шинель...

В 1917-1918 гг. капитан 1 ранга (в этот чин он был произведён 30 июля 1916 г.) Б.А. Вилькицкий был дежурным штаб-офицером оперативного отделения Службы связи Балтийского флота.

Деятельность ГЭСЛО возобновилась в 1918 г. В связи с создавшимся летом тяжелым продовольственным положением в северных районах Европейской части России, возник проект о вывозе хлеба из Сибири морем. Одновременно было принято решение организовать гидрографическую экспедицию для продолжения научного исследования западной части Северного Ледовитого океана. В итоге было принято решение о создании двух гидрографических экспедиций – Западносибирского и Восточносибирского районов Северного Ледовитого океана. Последняя должна была работать на участке от мыса Челюскин до мыса Дежнёва, но её личный состав не смог добраться до места работ из-за военных действий. В составе Гидрографической экспедиции Западносибирского района Северного Ледовитого океана должно было работать три отряда: Карского моря, Самоедского берега и Новой Земли и Обь-Енисейский. 15 апреля 1918 г. начальником экспедиции, подчинявшийся командующему Флотилией Северного Ледовитого океана, был назначен Б.А. Вилькицкий.

Формирование экспедиции проходило одновременно в Петрограде и в Архангельске, ставшем основной базой. Сам Б.А. Вилькицкий писал:

Несомненно, что Б.А. Вилькицкий искренне был рад возможности продолжить работы по исследованию полярных морей, прерванные в 1915 г. Но при этом он использовал открывшиеся в связи с формированием экспедиции возможности и для организации антибольшевистской борьбы.

Тогда же он установил связь с сибирскими контрреволюционными организациями и посольством Великобритании (в частности, с исполняющим обязанности британского военно-морского атташе в России капитаном-лейтенантом Ф. Кроми). Во время предполагавшегося плавания к устью Енисея, рассматривалась возможность передачи «Таймыра» и «Вайгача» в руки представителей Белого движения, действовавших на Востоке.

Вилькицкий не был до конца уверен в поддержке своей экспедиции со стороны большевистского руководства. «Было радостно узнать, что Сибирь отрезана от большевиков, но вместе с тем для меня возникли опасения, что Троцкий сообразит, - ведь из враждебной Сибири не удастся получить продовольствия ни сухим путём, ни морем, и не сегодня, так завтра мою экспедицию могут расформировать. О высадке же союзников в Архангельске узнать ничего более определённого не удавалось. Надо было прекращать дальнейшее собирание имущества, срочно рвать с Петроградом и спасаться в Архангельск до того, как большевикам станет очевидным бесцельность моей экспедиции с их точки зрения», - так писал Вилькицкий о событиях лета 1918 г. (Там же С. 10 – 11). Пытался он наладить связь с сибирскими организациями, в частности с «Союзом сибиряков-областников», возглавляемым И.А. Молодых.

Но, несмотря на опасения, большевистское руководство оказало поддержку Б.А. Вилькицкому и его соплавателю по ГЭСЛО П.А. Новопашенному (возглавившему несостоявшуюся экспедицию Восточносибирского района). 10 мая им были выданы открытые листы за подписью народного комиссара по морским делам, по которым они могли получать любое имущество и материалы, нужные для полярного плавания, а 2 июля Совет народных комиссаров утвердил ассигнование в размере 1 миллиона рублей для нужд экспедиции Западносибирского района на первые два месяца её работы.

О дальнейших событиях Вилькицкий, в тех же воспоминаниях, писал так:

Второй эшелон с экспедиционным грузом уже не был пропущен в Архангельск. Попытки отправить груз ГЭСЛО в Красноярск не предпринимались.

2 августа 1918 г. в Архангельске, при поддержке союзников, корабли которых вошли в Северную Двину, произошёл контрреволюционный переворот, организованный капитаном 2 ранга Г.Е. Чаплиным. К моменту смены власти в городе оказалась незначительная материальная часть экспедиции, около половины офицерского состава и две трети команды. Но самое главное, в распоряжении Вилькицкого были суда, пригодные для плавания в Арктике.

Первоначально начальник экспедиции предполагал, что ему придётся решать лишь исследовательские задачи (так как «хлебная» часть экспедиции была отменена), но на практике гидрографам предстояло во время короткой арктической навигации оборудовать радиостанцию в селе Дудинка, доставить грузы в Усть-Енисейск, обеспечить снабжение радиостанции на Диксоне и сменить на ней личный состав.

Сразу же после переворота Б.А. Вилькицкий обратился к командующему Флотилией Северного Ледовитого океана контр-адмиралу Л.Л. Иванову за разрешением на выход в море.

18 августа 1918 г. «Таймыр» и «Вайгач» вышли из Архангельска. Через неделю они достигли Южного острова Новой Земли, где была произведена съёмка острова Междушарского, неверно нанесённого на карту. 1 сентября «Таймыр» сел на мель в проливе Югорский Шар (был снят с помощью «Вайгача» 3 сентября). 7 сентября суда пришли на Диксон.

Здесь предстояло выполнить следующие задачи: с «Таймыра» нужно было выгрузить привезённое на Диксон имущество, а затем произвести выгрузку в Усть-Енисейске. С «Вайгача» предстояло разгрузить радиостанции и запасы в Усть-Енисейске и Дудинке, а личному составу обоих судов помочь скорейшему оборудованию радиостанций и постройке радиомачт. С помощью одного из транспортов планировалось провести разведку ледовой обстановки в северной части Карского моря, также было необходимо тщательно вычистить котлы, развальцевать в них трубки и перебрать механизмы.

8 сентября «Вайгач» выскочил на подводный риф, не нанесённый на карту в районе мыса Ефремов Камень в Енисейском заливе. Безуспешные попытки снять судно продолжались до 25 сентября. В них, помимо «Таймыра», приняли участие пароходы «Туруханск», «Лена», «Север» и «Орёл», находившиеся в этом районе. В итоге, спасти «Вайгач» так и не удалось.

«Таймыр» успел дойти до Дудинки, где выгрузил необходимое для постройки радиостанции и оставил часть личного состава во главе с радиотелеграфистом унтер-офицером М.М. Шунько – участником плавания и зимовки ГЭСЛО в 1914 – 1915 гг. Радиостанция была построена и обеспечивала связь Сибири и Архангельска через Диксон и Югорский Шар. В январе 1920 г. она приняла известие из Москвы о падении власти Колчака в Красноярске.

Из Дудинки Вилькицкий пытался связаться с Сибирским правительством (в тот период – Временным всероссийским правительством – «Уфимской директорией»). Он отправил несколько телеграмм в Омск и в Красноярск, в которых он сообщал об аварии «Вайгача», высказывал мысль о возможной зимовке «Таймыра» в Луковой протоке в устье Енисея (в случае доставки туда снабжения), информировал представителей Сибири о том, что правительство Северной области предполагает закрыть все полярные радиостанции (кроме Югорского Шара) и предлагал взять их «на иждивение» Но отправленные 23 сентября телеграммы, были получены в Сибири только 1 октября, а к этому времени «Таймыр» был вынужден уйти обратно на Диксон, откуда 3 октября отправился в Архангельск. Командир «Вайгача» старший лейтенант П.В. Тихменев с частью команды убыл в Красноярск на одном из пароходов. Туда же отправили и груз, предназначенный для Усть-Енисейска.

23 мая 1919 г. Вилькицкий телеграфировал в Омск о том, что дело прекращено, а в действиях командного состава не найдено состава преступления. Задание экспедиции было выполнено, но ценой гибели одного из судов. Конечно, это наложило отпечаток на дальнейшее отношение командования Флотилии Северного Ледовитого океана к деятельности ГЭСЛО. Но, несмотря на это, Б.А. Вилькицкий был полон новых идей, проектов и планов, часть из которых удалось осуществить в следующем году.

В 1919 г. эксплуатация Северного морского пути приобрела важное значение для белых сил. В Омске был организован Комитет Северного морского пути, который координировал вопросы исследования и эксплуатации этой транспортной магистрали. В конце лета – начале осени 1919 г. состоялась Карская товарообменная экспедиция, в организации и проведении которой активное участие принял Б.А. Вилькицкий.

В феврале 1920 г. белый фронт на Севере был прорван, и Вилькицкому, получившему ещё 16 октября 1919 г. контр-адмиральский чин, пришлось принимать активное участие в эвакуации Архангельска, будучи комендантом посыльного судна «Ярославна». Первое время эмиграции Вилькицкий жил в Норвегии, в лагере для интернированных близ Тронхейма.

По его воспоминаниям, уже через несколько дней после прибытия в Норвегию, он получил телеграмму от представителей советской власти из Архангельска с предложением вернуться для продолжения работ по исследованию арктических морей. В этот же период к Вилькицкому обратились с просьбой о сотрудничестве руководители коммерческой организации – Областного союза Сибирских кооперативных союзов «Закупсбыт», штаб-квартира которого находилась в Лондоне. Целью «Закупсбыта» было налаживание товарообмена с кооперативными организациями Сибири и использование для этой цели Северного морского пути. Вилькицкий, переехав в Лондон, дал сибирским кооператорам ряд письменных консультаций по этому вопросу. В 1920 г. он надеялся принять участие в Белой борьбе в Крыму, но не успел: войска генерала Врангеля уже эвакуировались. Завершив работу для «Закупсбыта», Вилькицкий остался в Англии, где «…в ожидании лучших времён принялся за изучение промышленного птицеводства, отойдя от политики и перейдя в частную жизнь», а затем переселился на юг Франции, где трудился простым рабочим. По его собственным воспоминаниям, в этот период Л.Б. Красин (в 1920 – 1923 гг. полуофициальный полномочный и торговый представитель РСФСР (впоследствии СССР) в Великобритании) два раза присылал к нему своих «эмиссаров» с предложением о сотрудничестве, но оба раза Вилькицкий отклонял эти предложения.

В начале 20-х гг. из-за расцвета нэпа и появившейся в СССР относительной свободы торговли советское правительство пыталось организовать товарообменные экспедиции в устьях сибирских рек. Поскольку организаторы экспедиций (кооперативные организации) испытывали острую нужду в опытных моряках-полярниках, в 1922 г. нарком внешней торговли Л.Б. Красин в третий раз обратился к Вилькицкому с предложением участвовать в Карских экспедициях. Вилькицкий на адресованную ему телеграмму не ответил. Однако в следующем году, после общения с председателем Енисейского губернского Союза кооператоров П.М. Линицким, Борис Андреевич принял предложение советского правительства. Сам он писал об этом так:

В 1923 — 1924 гг. Вилькицкий возглавил 3-ю и 4-ю Карские экспедиции, в ходе которых были налажены экспортно-импортные перевозки между портами Западной Европы и районами Западной Сибири и положено начало ежегодной эксплуатации Карского морского пути. Однако вскоре Вилькицкий понял, что при тотальном контроле со стороны коммунистов трудно вести какую-либо плодотворную работу, надежд на скорое падение их власти не предвидится, и в дальнейшем он отказался от сотрудничества с СССР. Вернувшись во Францию, Борис Андреевич занялся птицеводством, но через некоторое время ему представился случай вновь применить свои профессиональные знания, на сей раз на службе Бельгии – в Нижнем Конго.

По образному выражению княгини З. Шаховской, отправившись в Конго, Вилькицкий «из арктического адмирала стал тропическим». Заморские колонии часто привлекали внимание русских изгнанников. Там было проще найти работу, поскольку далеко не все западные специалисты соглашались трудиться в условиях жаркого африканского климата. Русские люди не привыкли бояться трудностей, да и выбирать им, подчас, было не из чего. Центральноафриканское государство Республика Заир в 1908—1960 гг. являлось колонией Бельгии и носило название Бельгийское Конго. На его территории протекает достаточно крупная река Конго (Заир), имеющая множество притоков. Для гидрографических исследований конголезских водных путей бельгийское правительство активно привлекало русских-моряков эмигрантов. В 1928-1931 гг. Б.А. Вилькицкий работал в Конго гидрографом, но из-за того, что он плохо переносил тропический климат, ему пришлось вскоре покинуть эту страну.

Вернувшись из Африки, Б.А. Вилькицкий работал в Брюсселе бухгалтером, статистиком, давал уроки русского языка. Д.И. Дараган вспоминал: 

Существуют свидетельства о том, что во второй половине 1950-х гг. Вилькицкий рассматривал вариант возвращения в СССР, но этому состояться было не суждено.

Умер Борис Андреевич Вилькицкий в Русском доме для престарелых на окраине Брюсселя 6 марта 1961 г. О его смерти сообщили крупнейшие западные издания, посвящённые проблемам Арктики. В 1964 г. большая статья, посвящённая Б.А. Вилькицкому, вышла в советском альманахе «Летопись Севера». Одним из её авторов был Н.И. Евгенов – участник Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана. В статье было справедливо подчёркнуто, что «труды Б.А. Вилькицкого и его сподвижников вернули России право на почётное место в ряду стран – исследовательниц арктических морей» (Климов В.П. Великий Северный путь. М., 1928. С. 32).

В 1996 г. (в этом году торжественно отмечалось трёхсотлетие Российского флота) прах Б.А. Вилькицкого был перенесён из Брюсселя в Санкт-Петербург, где состоялось его торжественное перезахоронение на Смоленском кладбище в семейном захоронении Вилькицких.

Память о Б.А. Вилькицком сохранилась и на карте Российской Арктики. Пролив между полуостровом Таймыр и Землёй Императора Николая II в 1916 г. был назван проливом Цесаревича Алексея. Но это название никогда не использовалось на географических картах. С 1929 г. на морских, а потом и общегеографических картах пролив стал обозначаться как пролив Бориса Вилькицкого. В 1935 г. это название было узаконено постановлением ЦИК «О единых географических наименованиях Советской Арктики». Но в 1950 г. в первом томе фундаментального «Морского атласа» пролив впервые был назван проливом Вилькицкого. Это произошло без какого-либо правового акта. Автором инициативы выступил заместитель ответственного редактора навигационно-географического тома атласа контр-адмирал В.А. Петровский. Существует информация о том, что название пролива было «обрезано» по личному распоряжению адмирала П.С. Абанькина (в 1952 – 1953 гг. – начальника Гидрографического управления Военно-морских сил). В 1996 г. руководство Главного управления навигации и океанографии начало переписку с Роскартографией о восстановлении исторического названия пролива. Она длилась восемь лет и только в 2004 г. корректура названия пролива была опубликована в официальном документе – «Извещениях мореплавателям», на основе которых вносятся изменения в морские карты, лоции и пособия. Помимо восстановления исторической справедливости, была устранена определённая путаница, возникшая от того, что не было ясно, в честь кого из Вилькицких (отца или сына) назван пролив. В честь А.И. Вилькицкого названо семь различных географических пунктов в Арктике. Также в 1919 г. память Б.А. Вилькицкого увековечил на карте Руал Амундсен, назвав в честь него острова в заливе Терезы Клавенес (море Лаптевых, полуостров Таймыр).

...О семейной жизни Б.А. Вилькицкого известно не очень много. Он был женат на дочери генерала Надежде Валериановне Тихменевой. У них родилось двое детей – дочь Татьяна (1913 - ?) и сын Андрей (1916 – 1943). В эмиграции брак Б.А. и Н.В. Вилькицких распался. Их сын погиб в годы Второй мировой войны. Сейчас в Германии живёт его сын Петер – внук Б.А. Вилькицкого.